Хроника выселения 1944 года в судьбах и лицах

СНЕЖНОЕ КЛАДБИЩЕ

Залпа Имадаева(на фото), 1939 года рождения, выслана из селения Дачу-Барзой в Лениногорск, Северный Казахстан (пос. Мичурина)
О том, как нас выселяли, все могут рассказать одно и то же. Не могу добавить ничего особенного. Было трудно, холодно, голодно, но посреди всего этого мою память теребит случай, которого никогда не забыть…
Я была старшей в семье. Многое нам пришлось пережить, но самым ужасным стало то, что мамы не было рядом – нас разлучили при высылке. Если при погрузке в машину или в вагон половина семьи оставалась без места, их могли просто так взять и отправить другим поездом в другой район или область. Так произошло и с нашей мамой. А самим искать потерянных родных власти не разрешали… 
День был студеный, в ту пору морозы в Северном Казахстане достигали минус сорока. Дада решил пойти в соседнее село, поискать нашу маму, и взял меня с собой. Без разрешения, а ведь для того, чтобы из одного села пойти в соседнее, требовался спецпропуск, который не каждому и давали. 
Мы шли по узкой тропе, протоптанной до нас другими такими же «врагами народа», ищущими своих близких. Тропка была проложена сквозь полутораметровую толщу снега. Тут нас нагнали чеченцы с санками. Они везли на них что-то, завернутое в пододеяльник. Я хотела, чтобы отец попросил их посадить меня на санки вместо того, чтобы тащить на спине. Но отец удивился: «Разве ты села бы на санки с мертвецом? Они же везут труп». Я чуть не померла со страху. Больше я в их сторону не смотрела. Но дальше нам встретилась другая группа людей, они зарывали чье-то тело прямо в снег. Земля была мерзлая, расчистить полутораметровый снежный слой почти голыми руками, а потом еще выкопать в ней могилу ни у кого не хватало сил. Оказывается, вдоль этой дороги все и хоронили своих. Она уже так и называлась – дорога мертвых. Еще дальше мы наткнулись на стаю диких или, может, одичавших собак. Они что-то терзали, я не сразу поняла, что. Отец властно приказал мне не смотреть в их сторону, а сам поспешно отломал от ближнего дерева здоровенную ветку. Мы прошли совсем рядом с ними. Никогда не забуду их свирепых глаз и кровавых ртов. Они терзали откопанное тело младенца. Отец пояснил: «Вот видишь, люди закапывают трупы в снег, а они их откапывают и съедают». Мне стало страшно, я боялась, что они набросятся на нас и съедят заживо. Я начала умолять даду вернуться назад… Да, чего-чего, а поводов для смерти в этих бесконечных кругах ада было немало. 
Теперь нам говорят, что, мол, выдадут десять тысяч рублей - компенсацию за те 13 лет страданий. Разве они могут возместить хотя бы полчаса отнятой жизни, моей или чьей-то другой? Хоть бы постеснялись называть это компенсацией!

Исмаил КУРБАХАЖИЕВ

Журнал "ДОШ" №1-2012