В истории Второй мировой войны есть символы страшной трагедии народов, ставших уроком всему человечеству, что война не есть только сцена мужества и героизма, а очень часто становится театром невиданных по своей жестокости и масштабам человеческих жертв и трагедий. Весь мир знает, что Холокост стал крупнейшей этнополитической трагедией в истории мировой цивилизации – истребление несколько миллион евреев в фашистских концлагерях и других гитлеровских «фабриках смерти», видимо, неслучайно было обозначено библейским термином «holocaustum», что в переводе означает «всесожжение».
В разгар войны, 22 марта 1943 года, белорусская деревня Хатынь перестала существовать, теперь ее нет ни на одной географической карте. Накануне партизаны обстреляли военную автоколонну, был убит немецкий офицер. В таких случаях каратели Третьего Рейха всегда проводили репрессии против мирных жителей, стремясь таким образом вселить страх среди населения в завоёванных районах. Ничего не знавших о происшедшем людей загнали в сарай, взрослые, которые вскоре поняли, что их ожидает, пытались спасти детей, но их расстреливали при попытке к бегству. Только троим удалось бежать. Вскоре после того, как сарай подожгли, его стены рухнули, обгоревшие, охваченные огнем люди все-таки пытались скрыться, но их расстреливали в упор. В огне сгорели 149 жителей деревни, из них 75 детей младше 16 лет. Из взрослых жителей деревни уцелел только 56-летний кузнец Иосиф Каминский. Придя в сознание, обгоревший и израненный, он нашел среди трупов односельчан тело своего сына. Это трагическое событие и положено в основу единственной скульптуры мемориального комплекса Хатынь. [4]
Хатынь — символ мученичества белорусского народа, потерявшего в годы войны каждого четвертого жителя страны. И в то же время — свидетельство бережного отношения к национальной памяти, являющейся по праву важнейшим фундаментом идентичности.
«Населенного пункта Хайбах в Чечено-Ингушской АССР нет»
В феврале 1944 году в конюшне колхоза им. Л. Берия чеченского селения Хайбах были заживо сожжены около 700 человек, но в отличии от Хатыни, где зверствовал враг, исповедующий нацистскую идеологию, преступление в горах советской Чечено- Ингушетии было совершено по указанию руководства советского НКВД. Старики, женщины и дети высокогорного аула Хайбах не могли спуститься с гор в связи с отсутствием нормальных дорог и резким ухудшением погоды и тем самым срывали планы депортации.
Депортация народов в СССР стала радикальной формой политических репрессий, которая отличалась масштабностью, внесудебным характером, немалыми жертвами и этнической дискриминацией. Беспочвенно обвинив целые народы в военное время в сотрудничестве и симпатиях к фашистской Германии, были лишены национальных автономий такие народы как немцы, калмыки, карачаевцы, балкарцы, чеченцы, ингуши и крымские татары.
О том, что же произошло в чеченском Хайбахе, одним из первых поведал руководитель поискового центра «Подвиг» Международного союза ветеранов войн и вооруженных сил, возглавивший в 1990 году чрезвычайную комиссию по расследованию геноцида в Хайбахе, Степан Кашурко: « В СССР эта трагедия была засекречена. След ее обнаружился на Украине, у города Новгорода-Северского. В половодье берег Десны обнажил останки кавалеристов в кавказских бурках. Разведчики 2-го гвардейского Кавказского кавалерийского корпуса погибли 12 марта 1943 года, выполняя в тылу врага особое задание генерала Рокоссовского. У одного из них в непромокаемом пакете были смертный медальон, фотокарточка, вырезка из армейской газеты и письмо матери в Хайбах. Это был командир взвода Бексултан Газоев.
Сообщаю о герое на родину. Ответ из Грозного: «Населенного пункта Хайбах в Чечено-Ингушской АССР нет». Но в письме матери Газоев указал адрес: Хайбах, Галанчожский район, Начхоевский сельсовет…»[3].
Чеченскому Хайбаху, спустя почти ровно год, суждено было повторить трагическую судьбу белорусской Хатыни, но в отличии, от белорусской деревни в горах Чечено- Ингушетии не было фашистских захватчиков. Долгое время открытое упоминание об этой трагедии находилось под строжайшим запретом. Советская цензура и курс «строителей светлого будущего» не допускала гласности в освещении кровавых преступлений тоталитарного режима.
Однако, очевидцы и живые свидетели этой трагедии, не переставали надеяться, что рано или поздно правда об этом станет известна во имя памяти безвинно убиенных и во имя торжества справедливости на земле. Одним из таких очевидцев оказался высокопоставленный советский работник Дзияудин Габисович Мальсагов (1913 – 1994гг.), который в те годы занимал должность первого заместителя наркома юстиции Чечено-Ингушской АССР. В период депортации в Казахстане он получил должность первого заместителя председателя Талды-Курганского областного суда. Несмотря на всю опасность, которая грозила его карьере и личной жизни, он нашёл в себе гражданское мужество написать в январе 1945 года письмо о Хайбахской трагедии И.В. Сталину. В феврале того же года его за это письмо уволили с работы и предупредили, что в случае повторного письма его убьют.
После разоблачения культа личности и начала «политической оттепели» Д. Мальсагов вернулся на службу в советскую судебную систему. В июле 1956 года в Алма-Ату приехал Н.С. Хрущёв. Мальсагову удалось во время совещания Н. С. Хрущёва с партактивом республики в оперном театре лично в руки передать ему письмо, в котором была подробно описана трагедия в Хайбахе.
«Секретарю ЦК КПСС тов. Н.С. Хрущеву. Члена КПСС Мальсагова Дзияудина Габисовича заявление.
Будучи заместителем Наркома юстиции Чечено-Ингушской АССР, 20.02.1944 года я был вызван на совещание в служебный вагон Берия… Слепцовскую Грозненской области, откуда направили нас в горный Галанчожский район для выполнения заданий по выселению чеченцев, где на их глазах совершались чудовищные зверства. Когда я стал сопротивляться этим зверствам, командующий операцией по выселению в данном районе сказал мне, что это все делается по указанию Берия, Серова, Круглова, последние двое были ответственными за операцию в горных районах и руководители непосредственно…» [1, С. 13].
Началось негласное расследование комиссией, во главе которого поставили ответственного работника ЦК КПСС Вадима Степановича Тикунова. В комиссию вошли работники ЦК КПСС, Совета Министров СССР и прокуратуры. «Из записки заведующего сектором отдела административных органов ЦК КПСС В. Тикунова и сотрудника Главной военной прокуратуры Г. Дорофеева от 31 октября 1956 года.
…Переселение из высокогорного Галанчожского района осложнялось отсутствием дорог, в силу чего сообщение между населенными пунктами возможно было лишь на верховых и вьюченых лошадях.
По заявлению т. Мальсагова и других бывших жителей Галанчожского района, необходимых средств для перевозки через горы детей, больных и престарелых людей подготовлено не было, а имевшиеся у населения лошади и буйволы в день переселение были изъяты. В связи с этим жители должны были совершить двух-трехсуточный переход по заснеженным горным тропам. Собранным на хуторе Хайбахой жителям сельсовета представители НКВД объявили, что все больные и престарелые должны остаться на месте для лечения и перевозки в плоскостные районы. По свидетельству очевидцев, значительное число граждан, в основном женщины с детьми, беременные, больные и старики, были отделены от бывшей колонны.
После увода переселяемых солдаты завели оставленных жителей в большой колхозный сарай и подожгли его, а находившихся там людей стали расстреливать из автоматов и пулеметов.
Когда сотрудники НКВД покинули Хайбахой, спустившиеся с гор чеченцы, вместе с некоторыми жителями окрестных хуторов, родственники которых были убиты в сарае, приступили к погребению останков погибших, зарывая их в неглубоких ямах недалеко от места, где стоял сарай. Чеченец Гаев Джандар, 1883 года рождения, в заявлении указывает: «В Хайбахое людей загнали в скотный большой сарай, сарай заперли и стали его обстреливать. После такого обстрела сарай обложили сеном со всех сторон, подожгли. Люди в сарае сгорели, сарай обрушился на трупы. Это мы, то есть я, мой брат и другие, видели своими глазами. Думаю, что в сарае погибло не менее 300 человек. Много обгорелых костей было в сарае…
Из моих родных, из нашего дома погибли в том сарае в Хайбохое мои старшие два брата Гаевы Тута и Хату, их жены, жена сына Хату и его внук».
«…Больше того, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 марта 1944 года Берия и Кобулов В., а также товарищи Серов И.А., Круглов С.Н. за образцовое выполнение задания были награждены орденами Суворова I степени, которыми по статусу должно награждаться командование фронтов и армий за победу в боях в масштабе фронтовой или армейской операции, в которой с меньшими силами был разгромлен численно превосходящий противник, и за другие полководческие заслуги. Одновременно орденами Кутузова I и II степеней были награждены 33 других сотрудника НКВД».
«…После выселения чеченцев и ингушей, - писал Тикунов, - во многих населенных пунктах, и особенно в горных районах, были разрушены и уничтожены все жилые помещения. Безжалостно были уничтожены многие памятники древней культуры, представлявшие большую историческую ценность». Выйдя за рамки официального поручения, став честным свидетелем огромной трагедии вайнахов, В. Тикунов написал ещё и личную записку Первому секретарю ЦК КПСС Хрущёву, в которой отмечал «…после бесед с коммунистами и беспартийными стариками и молодыми чеченцами и ингушами об их переселении у меня остался тяжёлый осадок от допущенной в прошлом несправедливости к целому народу» [1,С.14- 17].
Расследование длилось 6 месяцев, удалось обнаружить большое количество документов, были допрошены более 100 свидетелей, тщательно засвидетельствованы места и факты преступлений. Однако результаты работы комиссии в итоге оказались засекречены и никогда в период существования СССР не были опубликованы. Всё же следует отметить, огромную историческую заслугу работы этой комиссии, выводы которой смогли переломить психологическую атмосферу в высших эшелонах власти (среди её представителей было немало участников и организаторов проведении депортации) в пользу разрешения народам - спецпереселенцам вернуться на историческую родину.
Не прошло и двух месяцев после работы этой комиссии как в декабре 1956г. был создан оргкомитет по восстановлению Чечено - Ингушетии. 9 января 1957 г. были приняты указы Президиума Верховного Совета СССР «О восстановлении Чечено-Ингушской АССР в составе РСФСР», «О преобразовании Черкесской автономной области в Карачаево-Черкесскую автономную область» и «О преобразовании Кабардинской АССР в Кабардино-Балкарскую АССР». В целях «создания необходимых условий для национального развития» балкарского, карачаевского, чеченского и ингушского народов Президиум Верховного Совета СССР восстановил их национальные автономии. Отмечалась необходимость установить границы и административно-территориальное устройство Чечено-Ингушской АССР и Карачаево-Черкесской АО, утвердить Организационный комитет Чечено-Ингушской АССР, на который возлагалось впредь до выборов Верховного Совета АССР «руководство хозяйственным и культурным строительством на территории республики». Указы Президиума Верховного Совета СССР 1943–1944 гг. о выселении балкарцев, карачаевцев, чеченцев и ингушей и ликвидации их автономий, а также статья 2 указа от 16 июля 1956 г., запрещавшая им возвращаться на прежнее место жительство, были признаны утратившими силу [2, С.48-67].
Восстановление национальной автономии не помогло восстановлению подлинной правды о Хайбахской трагедии, которая подразумевала бы собой придание широкой огласке имён организаторов и участников этого чудовищного преступления. К такому преступлению по правовым нормам ХХ столетия не мог быть применён срок давности. Курс по разоблачению преступлений сталинской системы и преодолению последствий тоталитаризма оказался прерванным. Период «оттепели» так и вошёл в историю как время больших надежд и серьёзных разочарований.
Начало социально- политических преобразований в СССР в период «перестройки» стало сигналом для преодоления тяжёлого исторического груза незавершённых расследований преступлений прошлого. В августе 1990 года была создана Чрезвычайная комиссия в составе Кашурко С.С. (председатель), Мальсагова Д.Г., Цакаева Р.У., прокурора Урус-Мартановского района, члена Президиума ВС ЧИАССР, Ахильгова С.Х., члена оргкомитета по восстановлению ингушской автономии, Гаева С. Д., учителя средней школы.
Спустя 46 лет после даты трагедии и 34 года со времени первого расследования, Дзияудин Мальсагов вот уже второй раз выступал в качестве главного свидетеля трагедии.
«С целью определения более точного места захоронения до начала раскопок была выслушана информация бывшего сотрудника Минюста ЧИАССР Мальсагова Д.Г., который пояснил, что 27 февраля 1944 года во время выселения чеченцев и ингушей с территории Чечено-Ингушской АССР, он находился в с. Хайбах. По его приезду в селе уже находились воинские подразделения, которыми командовал генерал-лейтенант
М. Гвешиани. Населению с. Хайбах окрестных сел, в основном людям преклонного возраста, детям, говорили о том, что их хотят переселить на равнину. Попросили собраться около конюшни, а затем зайти в нее, погреться от холода, что и сделали собравшиеся. Когда люди зашли в помещение конюшни, по приказу генерала Гвешиани солдаты закрыли ворота и подожгли конюшню. Внутри конюшни возникла паника, люди пытались выбежать, спастись от огня, но стоявшие вблизи солдаты стали в них стрелять. Всего было сожжено и расстреляно 650-750 человек.
После ухода военных подразделений, оставшиеся в живых жители окрестных сел, сошлись к месту события и стали вытаскивать сгоревшие трупы, переносить их через овраг с ручьем и на возвышенном месте закапывать в землю. Были захоронены трупы 120-150 человек»[1,С.26-27].
Хайбах - это миллионы жертв, убитых без вины, замученных без объяснений, изгнанных без права на возвращение сталинским режимом, для которого нормами стали чудовищная жестокость, неприкрытое беззаконие и безграничная подлость. Хайбах - это символ трагедии для каждого вайнаха, который не имеет международного признания как еврейский Холокост. Хайбах - это близнец по несчастью белорусской Хатыни в горах Кавказа, если к мемориальному комплексу в белорусской деревне не прекращается людской поток, осуждающих преступления фашизма, то в высокогорный аул, вычеркнутый из географических карт в 1944 году, только недавно начали прокладывать дорогу. остаётся верить, что новая дорога станет маршрутом к вечной памяти людей, приговорённых к ссылке, но убитых и сожжённых из-за ухудшений погодных условий и плохих дорог.
Список литературы:
- Гаев С., Хадисов М., Чагаева Т. Хайбах: следствие продолжается.// из-во «Книга», Грозный, 1994.
- Кринко Е.Ф. Черкасов А.А. Из истории восстановления автономий репрессированных народов Северного Кавказа в условиях «оттепели»// Новый исторический вестник. 2014. Вып.39 С.48-67.
- Саралиев А. Хайбах – аул, которого нет //газета Республика. Грозный, 1994. №17
- https://tonkosti.ru
Мусхаджиев Саид-Хасан Хамзатович, канд.ист.н.,
доцент кафедры истории государства и права
Майкопский государственный
технологический университет (МГТУ)
г. Майкоп.
