Чечено-Ингушская АССР
Чечено-Ингушетия прошла несколько этапов развития, пока наконец была преобразована в декабре 1936 г. из автономной области в Автономную республику (АССР). На ее территории в 1939 г. проживало:
чеченцев - 368,1 тыс. чел. или 50,6% от всего населения АССР;
ингушей - 56,5 тыс. чел. или 7,8%;
русских - 258,2 тыс. чел. или 34,8%;
украинцев - 10,1 тыс. чел. или 1,4%;
армян - 8,6 тыс. чел. или 1,2%3.
Подавляющая часть коренного (чечено-ингушского) населения проживала в сельской местности. Прослойка рабочего класса оставалась к началу 30-х годов и даже позднее (до начала войны) очень тонкой. Согласно официальным данным, на предприятиях столицы Чечено-Ингушетии, в г. Грозном, в 1937 г. работало всего 5535 чеченцев и ингушей. 
Коллективизация лишь подорвала, но не сломила вековых традиций
жизни на Чечне. В специфических условиях Чечни с ее тейповой системой отношений5, хуторско-родовым укладом землепользования и даже сохранения среди некоторой части сельского населения разделения по принципу происхождения от узденей (свободные) и от лай (рабов) политика форсированного проведения сплошной коллективизации вызывала противодействие населения. В свою очередь власти оказывали еще более сильный нажим, и в результате происходило столь резкое обострение противоречий, что для сглаживания их были необходимы, возможно, годы.
Согласно недавно опубликованным данным, в 1931-1933 гг. на Чечне было зарегистрировано 69 террористических актов, жертвами которых были ответственные партийные и советские работники, активисты, сотрудники НКВД и др. Однако, чем были вызваны эти террористические акты, не говорится. Ведь мы знаем из нашей истории, как стряпались обвинения в терроре. И затем, должны ли мы рассматривать крестьянские выступления как "террористические акты" или как сопротивление людей, которых террористическая политика советского государства довела до отчаяния? Весной 1932 вспыхнуло вооруженное восстание в Ножай-Юртовском округе. О силе и масштебе этого выступления можно судить по следующей официальной оценке его:
Это было последнее крупное вооруженное выступление классового врага, которому удалось на некоторое время привлечь на свою сторону определенную часть крестьян2.
И снова возникает вопрос, не раздуто ли выступление крестьян до уровня вооруженного восстания", чтобы оправдать массовое применение насилия против них?
Существует, так сказать, неофициальная точка зрения на положение в Чечено-Ингушетии во время коллективизации. Она исходит из того, что на Чечне существовал ярко выраженный родовой быт. Частного землевладения Чечения не знала. Только в горах семьи имели кое-какую личную собственность. В плоскостных же районах все было общим - земля, вода и леса. Поэтому понятие "кулак", применительно к конкретным условиям Чечено-Ингушетии, теряет свой смысл.
Что касается вооруженного восстания 1932 г., то сторонники другой точки зрения полагают, что на самом деле восстания как такового не было, что все это дело было нарочито раздуто для оправдания провала неразумной политики, проводимой в Чечении.
Периодически в горы предпринимались военные экспедиции. Пред-
логом служили единичные убийства или нападения, носившие часто
личный, а не политический характер. Зачастую такие походы были про-
сто блефом, имевшим целью продемонстрировать преданность О ГПУ
советской власти, укрепить престиж и силу, удовлетворить личные амби-
ции руководителей. Вот какую историю, в точности которой сомневаться
не приходится, мне рассказали. Одна из таких экспедиций была предпринята на рубеже 1929/30 гг. в связи со слухом, будто в горах скопилось много кулаков. В состав военной экспедиции входили курсанты Владикавказской пехотной школы среднего комсостава, кавполк кавказских национальностей,
части 28-й городской стрелковой дивизии (только русские части), до двух дивизионов ОГПУ и ряд других частей. Экспедиция была двинута в Осиновское ущелье, где, по данным ОГПУ, скопилось много враждебных элементов. По рассказу комиссара национального кавалерийского полка (в будущем генерал-полковника, Героя Советского Союза) Х.-У.Д. Мамсурова, там оказалось всего 14 ''врагов".
Вечером на привале Мамсуров услышал, как представитель ОГПУ (тогда существовало полномочное представительство ОГПУ на Кавказе, его возглавлял небезызвестный Евдокимов, "прославившийся" своей жестокостью) диктует донесение в Ростов такого содержания: "Преодолевая ожесточенное сопротивление многочисленных банд, экспедиция достигла...", далее называлась местность. По возвращении Мамсуров направился к лицу, возглавлявшему экспедицию. Им был начальник Владикавказской пехотной школы А.Д. Козицкий. Тот ответил Мамсурову, что нисколько не удивлен, так как всегда в подобных случаях работники ОГПУ прибегают ко лжи в
своих целях.
Через некоторое время Мамсуров публично рассказал об этом
случае в своем выступлении на очередной партийной конференции
Северокавказского военного округа, делегатом которой он был. Во
время его рассказа в зале стоял гомерический хохот.
Но спустя непродолжительное время Мамсуров был вызван в
Москву, где ему было сделано строгое внушение за дискредитацию
органов ГПУ...
Преувеличивались и раздувались сведения о якобы ожесточенной
классовой борьбе в горах. Было волнение в ауле Гойты, население ко-
торого прославилось в годы гражданской войны тем, что оказало сопро-
тивление белогвардейцам и не пустило их к себе. Методы насильствен-
ной коллективизации вызвали возмущение жителей, среди которых
насчитывалось около 150 бывших красных партизан. С ними расправи-
лись круто, некоторые даже были расстреляны.
К началу 1938 г. на территории Чечено-Ингушетии было создано 490
колхозов, объединивших 69.400 дворов. Они владели тремя четвертями
пахотных земель республики (308,8 тыс. га из 401,2 тыс. га). Большая
доля пахотной земли приходилась на плоскостные районы - 246,9 тыс.
га1. В плоскостных районах было создано 15 МТС, имевших 571 трактор
и 15 комбайнов. Однако такое решительное вторжение в традиционные
формы землепользования, по-видимому, не вызвало большого энтузиаз-
ма у колхозников: производительность труда оставалась крайне низкой.
Согласно официальным данным, в 1938 г. число колхозников в плоскост-
ных районах, не выработавших ни одного трудодня, сотавляло 17,4%;
выработавших до 50 трудодней - 46,3%; до 100 - 15,9%; до 200 -
11,1%; до 300 - 5%; до 400 - 2%*. На 1 января 1939 г. 53% колхозов
не имели животноводческих ферм; 68,2% — не имели мол очно-товарных
ферм; 75,3% не имели овцетоварных ферм2.
Хуторская, или подворно-родовая, система сохранилась, несмотря на
коллективизацию, почти повсюду. Наряду с избранными правлениями
колхозов существовали подпольные правления, которые и вели все де-
ло, а "избранники" служили лишь камуфляжем3. Проведенная в 1938 г.
паспортизация земельных угодий выявила, - сообщается в официальной
истории, - что в ряде колхозов плоскости "большое количество пахот-
ных земель и сенокосных угодий нище не учтено. Это давало возмож-
ность некоторым элементам, проникшим в руководство отдельных кол-
хозов, нарушать закон о земле, продавать ее, сдавать в аренду, иметь
скрытые посевы"4.
В ряде районов (Ачхой-Мартановский, Ачалукский, Пригородный и
др.) были случаи, когда лучшие земли оставались в руках единолични-
ков. Размер таких угодий доходил до 19 га на одно хозяйство, в то время
как на одно хозяйство колхозника приходилось 2,5 га5.Существовали
карликовые колхозы, по 20/30 хозяйств, которые на деле оставались
тейпами, лишь сменившими вывеску.
В горных же районах, где все земли были отнесены в категории тер-
расовых (т. е. расположенных уступами, по склонам и малопригодные),
несмотря на наличие 158 колхозов, объединивших 33 205 хозяйств, или
99,8% от всех хозяйств горных районов, индивидуальное землепользова-
ние фактически оставалось основной формой уклада жизни.
Из пригодных для пахоты земель было обобществлено сенокосных
угодий лишь 32%. Не было обобществлено 152 413 га пастбищ6.В янва-
ре 1940 г. в Чаланчожском, Итум-Каменском и Чеберлоевском районах
в личном пользовании колхозников находилось 67% земель, около 90%
лошадей и крупного рогатого скота, около 80% овец и коз7 . Одна девя-
тая часть дворов колхозников горных районов владела до 30% общего по-
головья коров (по 9,3 головы в среднем на одно хозяйство, что было
в 2,7 раза больше, чем поголовье коров на всех товарных фермах кол-
хозов горных районов)8.
В.И. Филькин, исследователь вдумчивый и глубокий, приводит в од-
ной из своих работ несколько примеров торговли землей в колхозах.
В 1937 г. в селении Плиево Назрановского района председатель правле-
ния колхоза им. Буденного Плиев продал колхозникам и единолични-
кам 200 га земли. В том же районе председатель правления колхоза
"12 лет РККА" Евлоев продал колхозникам и единоличникам 200 га па-
хотной земли и 200 га сенокосных угодий1.
В "Очерках..." откровенно признается, что "... личное хозяйство оста-
валось основным хозяйством горцев"2.
Одно из объяснений состоит в том, что в руководство колхозов,мол,
проникли кулацко-мулльские элементы. В свою очередь их проникнове-
ние объясняется серьезными ошибками местных советских органов. Что
это за "серьезные ошибки"? Оказывается, они заключались в неправиль-
ной оценке структуры чечено-ингушского общества, в отрицании сущест-
вования кулачества среди чечено-ингушского населения и как результат
такого взгляда сохранение во многих случаях кулацких хозяйств. Не так
давно, в 1973 г., на X пленуме Чечено-Ингушского обкома КПСС резко
осуждался vвнеклассовый подход в оценке исторических явлений, идеа-
лизации прошлого..."3.
Наиболее часто приводимый пример влияния чечено-ингушского ку-
лачества следующий: во время коллективизации из плоскостных райо-
нов в горы на хутора перекочевало большинство кулаков. В 1938 г. в
горах было официально учтено 3000 хуторских хозяйств, которые, как
пишут авторы "Очерков..."»"формально состояли в колхозах, а на самом
деле владельцы их, пользуясь бесконтрольностью органов власти, само-
вольно захватили земли, сенокосы, пастбища в лесах местного и госу-
дарственного значения, имели скрытые посевы и содержали большое ко-
личество скота"1 В.И. Филькин добавляет к этому, что на хуторах часто
скрывались бандитские группы5.
Другое объяснение заключается в том, что руководящие кадры мно-
гих колхозов и сельских советов "бьли засорены классово-враждебным
элементом..."6. Из 23 колхозов Ачхой-Мартановского района в 14 пред-
седателями были кулаки, торговцы, их сыновья7 .
В конце 50-х и в начале 60-х годов к числу причин, создавших в Чече-
но-Ингушетии довольно сложную ситуацию, относили также слабость
партийной организации в репрессии конца 30-х годов. Первое объясне-
ние сохраняется в урезанном виде до сих пор, что же касается влияния
репрессий, то об этом официальная историография упоминает лишь
вскользь.
В парторганизации горных районов из 824 коммунистов 50 были эле-
ментарно неграмотны, т. е. не знали даже азбуки, 265 не имели начального
образования, 275 имели начальное образование и 153 - неполное сред-
нее1. В ряде районов парторганизации состояли главным образом из ра-
ботников районного партийного и советского аппарата и по числу членов
не превышали 25 человек. Так, на 1 февраля 1939 г. партийная организа-
ция Чеберлоевского района состояла из 25 человек (11 членов и 14 кан-
дидатов), Галанчожская - из 18 человек, Шатоевская - из 232.
По В.И. Филькину получается, что в партийном и государственном
аппарате немало было корыстолюбцев и карьеристов, т. е. наименее на-
дежных элементов в сложной и опасной ситуации. В ряде районных отде-
лов НКВД, по утверждению В.И. Филькина, оказались "случайные люди".
Другие же сотрудники НКВД, даже "многие", как о том свидетельствует
решение Чечено-Ингушского обкома партии, "недооценивали силы анти-
советских элементов и вред их подрывной работы против мероприятий
советской власти". В решении также указывалось, что неправильная оцен-
ка классовой борьбы в деревне вела к применению главным образом
"пассивных методов"в борьбе с "бандитизмом, с кулацкими и антисовет-
скими элементами" 3. Иначе говоря, обком требовал ужесточения мето-
дов борьбы.
Но откуда же в партийную организацию проникли корыстолюбцы и
карьеристы? Ответ на этот вопрос не сложен. Основной их поток возник
после репрессий 1937-1938 годов, когда старые кадры были большей
частью изгнаны и уничтожены. В наше время об этом принято говорить
скороговоркой, но нет сомнения в том, что грубое администрирование
и репрессии являются одной из главных причин той сложной ситуации,
которая возникла в Чечено-Ингушетии к началу войны с гитлеровской
Германией.
В 1938 г. в Чечено-Ингушетии были сняты все заведующие районными
земельными отделами, 14 из 18 директоров МТС, 19 председателей рай-
исполкомов, 22 секретаря райкомов. В 1939 г. снят 21 председатель
райисполкомов, 33 заведующих районными земельными отделами. Боль-
шинство из них было репрессировано. Репрессиям подверглись и работ-
ники областного масштаба.
К моменту образования Чечено-Ингушской автономной области (ян-
варь 1934 г.) партийная организация насчитывала 11 966 членов и кан-
дидатов партии. После обмена партдокументов было исключено 3500 че-
ловек, 1500 убыло в другие области. Осталось в областной партийной
организации на 1.IV. 1937 г. 6914 членов и кандидатов ВКП (б). В 1937 и
в начале 1938 гг. было исключено 822 человека, из них с ярлыком вра-
гов народами '^троцкистов" - 280чел.1.
Репрессии продолжались и в 1939 г., и в 1940 г., вплоть до самого на-
чала войны. Па этот раз производилась чистка в низшем, а также в сред-
нем звене. С марта 1939 г. по март 1940 г. было заменено 129 председа-
телей и 130 секретарей сельсоветов, 19 председателей и 23 секретаря рай-
исполкомов2.
26 апреля по отчету о деятельности Чечено-Ингушского обкома
ВКП (б) было принято решение ЦК ВКП (б). Деятельность обкома под-
верглась резкой критике3.
Если принять во внимание тесные тейповые связи, то легко себе пред-
ставить отношение коренного населения к репрессиям и к власти, кото-
рая эти репрессии проводила.
Здесь, где господствовали свои исконные понятия о чести, взаимопо-
мощи, где еще сохранился обычай кровной мести, протест против реп-
рессий принимал обычные патриархальные формы - кровь порождала
кровь. Обиженные или их родственники мстили и уходили в горы. Круго-
вая порука, царившая в чечено-ингушском обществе, довольно надежно
прикрывала их. В горах создавались вооруженные группы из самых раз-
ношерстных элементов и бороться с ними было не так-то просто.
С другой стороны, проводились мероприятия для урегулирования
аграрных отношений, которые тесно переплетались с отношениями межна-
циональными. В связи с постановлением майского (1939 г.) пленума ЦК
ВКП (б) "О мерах охраны общественных земель от разбазаривания" было
выявлено 31745 хозяйств колхозников, имевших наделы свыше установ-
ленной нормы. У них было изъято 8410 га земли. Было проведено также
обобществление скота, сельскохозяйственного инвентаря и сбруи, от чего
прежде воздерживались. В то же время были приняты решения и о ликви-
дации уравниловки при оплате труда. Вводилась система дополнительной
оплаты за урожайность растений и за повышение продуктивности скота.
Но это постановление было издано Совнаркомом и ЦК ВКП (б) букваль-
но накануне войны и не могло уже оказать значительного влияния на
положение в ЧИ АССР.
В 1939-41 гг. обескровленная репрессиями партийная организация
ЧИ АССР достигла по численности своего состава уровня 1934 года, т. е.
значительно выросла. К началу Отечественной войны членов и кандида-
тов ВКП (б) насчитывалось 11 тысяч1.
Рассматривая факторы, определявшие положение Чечено-Ингушетии
к началу войны, и моральное состояние ее населения, официальная исто-
риография решительно подчеркивает как негативный фактор сильное
влияние мусульманской религии. Во время коллективизации в Чечении
было 2675 мечетей и молитвенных домов, 140 духовных школ, 850 мулл
и 38 шейхов находились на содержании духовной паствы2. Огромное ко-
личество религиозных сект держало под своим влиянием десятки тысяч
людей. Мусульманское духовенство, если верить официальной точке зре-
ния, отчаянно боролось против коллективизации и против создания свет-
ских школ, ветеринарных и здравоохранительных пунктов, нагнетало
вокруг учителей, врачей, ветеринаров атмосферу вражды, подвергало их
остракизму. Многие из их жертв не выдерживали морального террора и
предпочитали уехать.
В 1937 г. мулла Берсанов в селении Атаги заставил присягнуть на ко-
ране значительную группу колхозников, что они не будут работать в кол-
хозах. В селении Валерик Ачхой-Мартановского района секта "Кунта-
Хаджи" через председателя колхоза Хасбека Оздемирова принудила кол-
хозников к присяге на коране, 'Чтобы они всеми мерами вредили колхоз-
ному производству"3. Возможно, что-то похожее действительно было. Од-
нако причины, побудившие колхозников пойти за муллой, остаются не
раскрытыми. Не следует забывать, что большинство сельских мулл было
теми же крестьянами. Лишь по пятницам они отправлялись в мечеть, что-
бы читать Коран своим односельчанам. Принадлежность к религии в на-
шей стране считается предосудительной. Но по иронии судьбы,что ли, во
многих зарубежных коммунистических партиях членство в них совме-
щается с верой в Бога. Заяви завтра лидеры коммунистических партий,
скажем, Италии и Франции, что после прихода к власти приверженность
к религии будет рассматриваться в чисто отрицательном плане, их партии
быстро поубавились бы в численности и в силе.
Давно замечено, что репрессивные меры лишь усиливают влияние ре-
лигии и тягу к ней.
Даже в свете известных нам скупых фактов положение в Чечено-
Ингушетии к началу войны представляется необычайно сложным.
Несомненно, что часть коренного населения, особенно в горных рай-
онах, была настроена по отношению к советской власти враждебно. Это,
однако, не равнозначно тому, что эти люди были настроены дружествен-
но по отношению к гитлеровской армии. Скорее всего они просто хоте-
ли бы сохранить свой уклад жизни. Некоторые, возможно, даже мечтали
о возврате к легендарным временам до русского завоевания Кавказа.
Впрочем, их представление о тех временах было не только романтиче-
ским, но далеко недостоверным и одномерным.
Филькин указывает, что с началом войны "остатки разбитых, но не-
добитых классово враадебных элементов" "усилили сопротивление, пе-
решли к совершению террористических актов над лучшими представите-
лями советского и колхозного актива, к подрыву колхозного строя"1.
В вооруженные группы, подчеркивает Филькин, были вовлечены "несо-
знательные элементы"2, т. е. речь идет об участии в вооруженных груп-
пах представителей различных слоев местного населения.
С 1940 г. начала свои нападения вооруженная группа Шерипова. Затем
появился отряд Израилова, в прошлом коммуниста. Позднее обе груп-
пы объединились. Были и другие вооруженные группы или отряды,
"возглавляемые, - как писала газета "Грозненский рабочий", - мате-
рыми антисоветчиками, предателями и дезертирами - Бадаевым, Маго-
медовым, Байсагуровым, Гачировым, Шеуиповым, Мусостовым, Алха-
сговым, Магомедовым, Дакиевым и другими"3. Одно лишь перечисле-
ние фамилий главарей как будто указывает на то, что вооруженная
борьба в горах не носила единичного или эпизодического характера4
Вооруженные группы не ограничивались лишь налетами на колхозы,
государственные учреждения, не довольствовались ограблением тех и
других, но терроризировали население, срывали мобилизационные меро-
приятия властей и пр.
В конце 1941 г. Чечено-Ингушский обком ВКП (б) "поставил перед
всеми партийными организациями задачу обуздания кулацко-мулльских
элементов".5 В 80 крупных колхозах были введены штатные должности
парторгов обкома ВКП (б), председатели крупных колхозов были вклю-
чены в номенклатуру обкома, *гго означало усиление центральной власти
и одновременно наделение председателей колхозов более широкими пра-
вами и привилегиями. 150 человек были направлены из городов в колхо-
зы для проведения агитационно-массовой работы сроком на три месяца.
В ноябре 1941 года по исполнению постановления ЦК ВКП (б) о созда-
нии политотделов при МТС и совхозах в сельскую местность было на-
правлено более 100 коммунистов1. Однако, несмотря на эти чрезвычай-
ные меры, спустя год вооруженная борьба в горах, если верить офици-
альным сведениям, была еще в полном разгаре.
Так, 22 ноября 1942 г. в селении Гуни Веденского района отряд из
34 человек напал на колхозную ферму "Красный животновод". Бой, в
котором принимали участие колхозники, продолжался два часа, были
убитые. 23 колхозника — участника боя - были награждены почетными
грамотами Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР2.
Против банд и дезертиров были приняты решительные меры - созда-
ны специальные оперативные отряды госбезопасности, повсеместно мо-
билизован актив для выявления и ликвидации "бандитских групп и раз-
личных других контрреволюционных элементов"3.
Согласно более позднему сообщению газеты "Грозненский рабочий",
советское командование было вынуждено снимать с фронта соединения
Красной Армии и бросать их против вооруженных групп. Известно, что
соединение - это войсковая единица крупного масштаба, от бригады на-
чиная. Отсюда легко сделать заключение и о масштабах борьбы, завя-
завшейся в горах.
В августе 1973 г. секретарь Чечено-Ингушского обкома КПСС (позд-
нее председатель Верховного Совета ЧИ АССР) Х.Х. Боков говорил на
обсуждении '"Очерков истории Чечено-Ингушской АССР": "Для патрио-
тического воспитания трудящихся нашей республики важно показать не
только образцы, достойные подражания, но и гневно осудить предателей,
дезертиров, врагов народа, стремившихся помешать борьбе советских
людей с иноземными захватчиками"4
Откликаясь на этот призыв, В.И. Филькин выступил со статьей5, в ко-
торой попытался определить позицию чечено-ингушского общества во
время войны 1941- 45 гг. Он категорически утверждает, что социальной
базой "политического бандитизма" были кулаки, а также муллы, шейхи
и... буржуазные националисты (как будто "буржуазные националисты"
образуют какую-то особую социальную прослойку!).
По мнению В.И. Филькина, среднее крестьянство, составлявшее значи-
тельный процент населения, поддерживало все мероприятия советской
власти и оказывало ей помощь в борьбе с "антисоветскими элементами".
Другая часть среднего крестьянства, более зажиточная, будто бы соблю-
дала нейтралитет, но порой оказывала антисоветским элементам "прямую
поддержку". Однако эта схема носит довольно абстрактный характер
и очень походит на известную схему "Краткого курса" истории ВКП (б)
о роли "кулака" и "середняка" Остается открытым лишь один вопрос,
куда же подевались "бедняки", если на Чечне было столь явно выражен-
ное классовое расслоение? Им места в схеме В.И. Филькина не нашлось.
* * *
Уже осенью 1941 г. неудачи советской армии на юге начали болезнен-
но отзываться на положении на Кавказе. Опасения, что Турция может вне-
запно ударить с юга, ускорили проведение мобилизационных мероприя-
тий. События под Москвой и в самой Москве 15-16 октября, когда десят-
ки и сотни тысяч людей покинули столицу из опасения, что она может
вот-вот быть занята гитлеровцами, еще более усилили напряжение.
22 октября в Грозном был создан Городской комитет обороны во гла-
ве с первым секретарем Чечено-Ингушского обкома ВКП (б) В.И. Ивано-
вым. Тысячи людей вышли на строительство оборонительных рубежей
вокруг Грозного. Из военнообязанных была сформирована отдельная
саперная бригада. Эти усилия не пропали даром: осенью 1942 г. Грозный
не пустил немцев, их наступление затормозилось и выдохлось на подсту-
пах к городу. В середине ноября 1941 г. началось формирование 255-го
отдельного ингушского кавалерийского полка и резервного дивизиона.
Следует иметь в виду, что часть военнообязанных была призвана в Крас-
ную Армию еще до начала войны и уже сражалась на различных участках
гигантского советско-германского фронта. Формирование новь'х частей
происходило в нервозной обстановке, вызванной вооруженной борь-
бой в горах. В.И. Филькин, в ту пору один из секретарей обкома партии,
пишет, что "отдельными" райвоенкоматами были допущены "серьезные
извращения". Призывалось в армию все мужское население, включая
абсолютно не пригодных к военной службе стариков и инвалидов. При-
званные зачастую сидели на голодном пайке и иногда самовольно покида-
ли казармы, чтобы дома вдоволь насытиться. В результате дезертирство
приняло такие широкие масштабы, что вызвало тревогу, и в марте 1942 г.
призыв в Красную Армию военнообязанных чеченцев и ингушей был пре-
кращен. Позднее это распоряжение было признано ошибочным и, конеч-
но, приписано козням Берии1.
В августе 1942 г. было разрешено провести добровольную мобилиза-
цию чеченцев и ингушей в Красную Армию, вторая мобилизация была
проведена 25 января - 5 февраля 1943 г., третья - в марте того же года.
В постановлении обкома партии и Совета народных комиссаров Чече-
но-Ингушетии с удовлетворением отмечались "стойкость, мужество и
бесстрашие", которые проявили чеченцы и ингуши, мобилизованные в
сентябре 1942 г.2 В мае 1943 г., подводя итоги второй и третьей моби-
лизаций, специальная комиссия Закавказского фронта дала вполне бла-
гоприятный отзыв о поведении чеченцев и ингушей на фронте, и обком
констатировал с удовлетворением, что "призыв добровольцев чеченцев
и ингушей в Красную А^рмию сопровождался проявлением подлинного
советского патриотизма" .
Кроме того, в рядах народного ополчения было обучено военному
делу 13.363 чеченца и ингуша, что составляло около 40% всех обученных
из числа населения автономной республики2.
В. Филькин приводит данные, которые он считает неполными, о коли-
честве чеченцев и ингушей, призванных в действующую армию. Он назы-
вает цифру более 18.500, не считая призванных до начала войны3.
Несколько сот чеченцев и ингушей было в гарнизоне легендарной Бре-
стской крепости. Но до сих пор об этом стараются умалчивать...
Немедленно после изгнания немцев с Кавказа начались восстанови-
тельные работы и в Чечено-Ингушетии, а вместе с тем и чистка рядов пар-
той, государственного аппарата. Выступая на пленуме Грозненского гор-
кома ВКП (б) 19 февраля 1943 г., секретарь горкома Бердичевский тре-
бовал "решительно усилить массово-политическую работу среди жен-
щин, молодежи, комсомольцев и в особенности среди чеченцев и ингу-
шей, активно отбирать в ряды партии лучших, до конца преданных делу
партии людей Важность этого заявления очевидна, ибо в нем фактиче-
ски содержится положительная оценка роли чеченцев и ингушей в оборо-
не Кавказа. Эта тенденция легко прослеживается и по страницам "Грозненского рабочего" за 1943 год.
В конце года газета опубликовала как итогового статью Г. Борисова и М. Грин "Дружба народов - источник силы нашей партии", в которой вновь подтверждается самоотверженная борьба всех без исключения
народов Кавказа против гитлеровской армии5. Газета напомнила о героях войны и о том, что собрано 14 миллионов рублей на строительство бронепоезда имени героя гражданской войны Асланбека Шерипова6.
23 февраля 1944 г. День Красной Армии. Мужчины повсюду приглашены на митинги к зданию сельсоветов. Никто не подозревает, что беда рядом. Подъезжают "Студебеккеры", полученные по ленд-лизу от амери-
канских союзников для помощи Красной Армии. Появляются солдаты с автоматами. Чеченцев держат под их дулами. Повсюду, в каждом ауле, зачитывается Указ Президиума Верховного Совета о поголовном выселении чеченцев и ингушей за измену, за сотрудничество с врагом. Разрешается взять по 20 кг багажа на семью.
Прощаются с родной землей старики, губы шепчут слова молитвы.
Велик Аллах! Плачут женщины, одни дети радуются, что их покатают на
При выселении происходили страшные трагедии. Об одной из них поведал чеченский писатель .
Председатель одного из сельсоветов восьмидесятилетний Туша помогал при отправке своих односельчан, была вывезена и его семья.
Осталась с ним только его сноха с грудным ребенком. Туша сказал
офицеру-грузину на ломаном русском языке: "Моя здесь родился, моя
здесь помирал. Никуда моя не пойдет!"
Туша широко развел руки и стал у ворот своего дома. Сноха поняла. Она закричала и, прижимая дитя к груди, вцепилась в свекра.
Она тащила его к нашей партии и кричала:
- Лада, дада! Пойдем! Они убьют тебя.
Все случилось вмиг. Офицер приказал стоявшему с автоматом в
руках русскому солдату:
- Огонь! Всех троих!
Солдат побледнел, затрясся, но твердо сказал:
- Я застрелю мужчину, но в женщину с ребенком я стрелять не
буду...
В руках офицера блеснул "тете". Солдат не успел досказать слов,
как уже лежал на земле с пробитой головой. В ту же секунду офицер
убил Тушу, его сноху и ребенка. Нас заторопили и погнали по тропе
к шоссейке. Там нас ожидали машины. Отстающих по дороге расстре-
ливали. Так было...1.
Знал ли этот безымянный русский солдат, что в тот момент, когда он
отказался убить женщину и ребенка, он спасал честь русского народа?!
Нет, должно быть, он не знал и не думал о том. Просто он был человеком.
И все его существо восстало вдруг в тот момент, когда его хотели пре-
вратить в зверя. Он остался лежать там, в горах, рядом со стариком, жен-
щиной и ребенком, как символ человеческого братства, нерасторжимости
его уз.
Когда-нибудь на этом месте будет сооружен памятник Человеку.
Спускались с гор ленд-лизовские "Студебеккеры"...
... А потом - Указ Президиума Верховного Совета РСФСР о переиме-
новании районов:
Анчхой-Мартановского - в Новосельский,
Курчалоевского - в Шурагатский,
Назрановского - в Коста-Хетагуровский,
Ножай-Юртовского - в Анд ал ал ский,
Саясановского - в Ритлябский,
Урус-Мартановского - в Красноармейский,
Шилинского - в Междуреченский.
Соответственно были переименованы и районные центры.
Чечено-Ингушская АССР была упразднена. Вместо нее была создана
Грозненская область. Коренное население - чеченць и ингуши, насчиты-
вавшие перед войной 425 тыс. чел. и составлявшие более 58% всего
населения автономии, были насильственно вывезены оттуда. Их участь
разделили чеченцы и ингуши из Северной Осетии и Дагестана. Чеченцы и
ингуши были депортированы также и из других городов и областей
Советского Союза. Только в Москве уцелело при депортации двое чеченцев.
Часть территории республики — Пригородный район, населенный прежде главным образом ингушами, был передан Северо-Осетинской АССР. Одновременно по указанию властей в Грозненскую область были
переселены десятки тысяч русских, а также аварцев, даргинцев, осетин, украинцев. Цель была одна - сделать в будущем восстановление Чечено- Ингушской АССР невозможным. Была и более близкая, так сказать, утилитарная задача - не допустить развала экономики Грозненской области, прежде всего сельского хозяйства в связи с обезлюдением ее территории.

От Аббаза Осмаева.